За плечами Вячеслава Мирошникова 11 экспедиций в самые отдаленные уголки земного шара, через его руки прошли многие диковинные морские животные и рыбы, до того науке неизвестные. Как настоящий ученый, он с одинаковой энергией способен изучать глубины мирового океана и искусственные рифы в Азовском море для увеличения популяции бычка, памятник которому с его легкой руки установлен на Приморской площади. Сегодня Вячеслав Степанович отвечает на вопросы «Делового».
Вячеслав Мирошников родился в Бердянске в 1942 году. Был одним из любимых учеников известного краеведа, путешественника и писателя Алексея Яковлевича Огульчанского. После окончания СШ №16 работал лаборантом Керченского научно-исследовательского института, от которого в составе научной группы побывал с первой экспедицией в Индийском океане. В 1966 закончил Одесский университет по специальности «зоогеография». Всего участвовал в 11 научных экспедициях. Сейчас научный сотрудник Бердянского института «АзЮгНиро». |
- Вячеслав Степанович, расскажите, как становятся путешественниками?
- Наверное, наибольшее влияние на выбор моего жизненного пути оказал известный краевед, путешественник и писатель Алексей Огульчанский. Вместе с ним много бродил по нашим краям, даже пешком с пацанами в Киев ходили по правому берегу Днепра. Алексей Яковлевич нас научил по-настоящему ходить по земле, любить и ценить природу. С самого детства любимыми произведениями были «Доктор Айболит» «Дети капитана Гранта», «Таинственный остров», а герой «Капитана Немо» - самый любимый капитан по сегодняшний день. Меня влекла жизнь моря, его живность, хотелось ее наблюдать и изучать. После школы мне посоветовали для начала устроиться лаборантом в научно-исследовательском институте в Керчи, там я стал жить на пароходе - красота! Я был самым младшим в институте, и очень привязался к старшим товарищам, уже именитым. Очень завидовал тем, которые даже в океаны ходили. Вскоре побывал везде, как на Черном, так и на Азовском морях.
- Какая из Ваших экспедиций запомнилась больше всего?
- Конечно первая, все тогда было внове. Когда организовывалась первая научно-исследовательская экспедиция в Индийский океан - даже не мечтал, что попаду в состав научной группы. Когда на научном совете назвали и мое имя - не поверил своим ушам. В экспедиции не мог спать - боялся что-нибудь пропустить, отчего не высыпался: то свечение на море, то показались какие-то берега. Очень благодарен всем старшим, которые к «зеленому» новичку относились по-отечески: мне буквально все было интересно, а они с удовольствием рассказывали и объясняли. В итоге: и за штурвалом стоял, и в приборах разбирался. Уже и капитан меня ругал за бессонницу, а я просто не мог спать - ведь что-то пропущу. Выгоняли на ночь со штурманской рубки, но я и тогда не спал - сидел, писал впечатления в дневники. Они сохранились до сих пор. Все, что на палубу попадало из тралов, было ужасно интересным и удивительным, а также опасным. Пришлось иметь дело со всеми видами акул, с громадными тунцами, были рыбы-парусники, марлины. Старался сам определять все по определителям.
- А в подводных исследованиях Вы участвовали?
- В акваланге капитан нырять запрещал - чтобы акулы не сожрали. И мы во время якорной стоянки «втихаря» ныряли с масками и в ластах: коралл сорвать или ракушку «цапнуть». Днем ловили рыбу, в том числе акул на громадные крючья, иногда даже троса рвали. Капитан и старпом были нашими злейшими врагами - они на стоянках ставили кордон. Однажды у меня одна ласта намертво застряла между раковин моллюска-убийцы. Это самый крупный моллюск мира: он крепко прикреплен к скалам и незаметен в густой растительности, и если между створок попадет нога, он мгновенно защелкивается на сутки. Мне еще повезло, что ласта была не жестко закреплена, вынырнул без нее. Как раз в то время так погиб молодой наследник трона из Новой Гвинеи. После первой экспедиции я горел желанием отправиться еще куда-нибудь, но все мои старшие друзья в один голос советовали поступать в вуз, что я и сделал. Затем вновь ходил в океаны, всего участвовал в 11 экспедициях.
- Как после стольких дальних странствий Вы вновь оказались в Бердянске?
- Экспедиции зачастую длились по полгода и более, скучал по родственникам. Когда в 1981 году вернулся в Бердянск, первое, чем пришлось заниматься - акклиматизацией пиленгаса в Молочном лимане, которого доставляли с Дальнего Востока самолетом. Об истинном происхождении его нигде не написано - официально это достижение советской науки. На этот счет у меня очень серьезное сомнение, и я бы сказал: мы пиленгасом нечаянно «засорили» море. Происходило много всяких аварий и порывов садков, вследствие чего уходило много производителей, которые затем и дали естественную популяцию. Прежние попытки разведения пиленгаса проводились в абсолютно стерильных условиях - может, потому и не удались, а мы по-разгильдяйски создали оптимальную ситуацию. В общем, если бы все описать подробнее - для мировой науки был бы сюрприз.
- Какое экзотическое морское блюдо Вам больше всего понравилось?
- Пробовал осьминогов, каракатиц, лангустов и еще очень много чего. В Антарктике отведал икру гигантских антарктических морских звезд: она ярко-оранжевого цвета. Засолил ее также, как нашу икру, оказалась непередаваемо вкусная. Некоторые не могут представить себе что-то вкуснее осетровой икры: попробуй они икру каракатиц или морской звезды - они бы изменили мнение. Или икра океанических сомов в виде огромной янтарной кисти винограда - все это пробовали с угрозой для жизни, не зная, отравимся или нет. Из осторожности пробовали по-немногу и тут же стопочку - благо запасы спирта для научных целей были большими.
- Вам приходилось попадать в ураганы?
- Скажу, что не тот настоящий моряк, кто испытал ураганы океанские, а тот, кто выдерживает шторм Азовского моря. Свой самый первый ураган - «Жанета» - испытал на юге Африки. Вернувшись в Керчь, чувствовал себя бывалым «мореманом». По пути в Бердянск на Азовском море разыгралась штормовая погода, и судно стало все чаще и резче кидать. Океанские волны не так выматывают, как подобная «болтанка». На средине пути меня уже так мутило, что спрятался в салоне: было стыдно перед моряками.
- В чем, по Вашему мнению, причина уменьшения запасов рыбы в Азовском море?
- Мне очень жалко наше море, что оно попало в такую страну. Рачительный хозяин, имея когда-то богатейший в мире водоем, не позволил бы его превратить в ту лужу, которой оно стало. Вина тут нашего строя и политики, и это продолжается и сейчас. Страна у нас богатейшая, но правительство никчемнейшее, поэтому страдает и наше море, и люди. Отсюда и взяточничество, и браконьерство, и «крышевания» браконьерских бригад. А что говорить об экологии: это «блюдечко» мы со всех сторон замусориваем. В последней экспедиции под Керченским проливом наловили пиленгаса и хамсы, нажарили: «дустом» прет рыба, так никто к ней и не притронулся. Раньше, когда кто-то тащил домой с рынка судака, это считалось по бедноте: не мог взять себе севрюжку или осетрика. Камбалы тоже было очень много, ее уничтожили сетями, особенно капроновыми. Ее еще можно возродить, и я знаю этот способ.
- Чем еще увлекаетесь помимо изучения жителей глубин?
- Фотографией, и фотографировал я, где только мог и даже где запрещали - просто не мог удержаться. Даже изобрел фотоавтомат собственной конструкции. До того считалось, что в Антарктике дно безжизненное: черпатель ничего оттуда не приносил. А снимки с моей камеры показали, что живности там много. Конструировал фотоавтомат во время длинных переходов, длившихся месяцами: кто в домино, кто в карты режется, а у меня лучшие друзья - механики. Поразительно, что самый первый спуск прошел без сбоев, и кадры вышли идеально. А следующие попытки показывали необходимость переделок. Впоследствии даже получил документ за вклад в усовершенствование фотографирования морского дна.
- Это правда, что идея установить памятник бычку-кормильцу принадлежит Вам?
- Я первый высказал эту мысль в одной из своих газетных публикаций. На очереди - памятник тюльке и еще один проект: хочу снять гребной винт с парохода «Диана», на котором плавал Петр Шмидт и который находится на кладбище затонувших кораблей, и водрузить его к подножию памятника. И есть еще мысль организовать «Клуб старых мореманов»: очень часто встречаю бердянцев, много где побывавших и вернувшихся в родной город. Если таких собрать, могло бы получиться интересно.
Беседовал Алексей ДУДАРЕВ
Комментарии:
нет комментариев